В Атриуме нынче было холодно. Перси заметил это, когда начал ежиться, сутулиться и неосознанно втягивать шею в плечи, словно желая спрятаться от сквозняков. В 94-м году, когда он только-только начал работать в Министерстве, ему это место казалось необычайно теплым и приветливым. Но с каждым годом оно все больше и больше покрывалось тонкой корочкой льда дурных перемен.
Министры менялись, а их помощники оставались в прежнем составе: неизменно строгая, требовательная и в тоже время угрожающе очаровательная Долорес Амбридж и Перси Уизли, исполнительный и точный, как швейцарские часы.
Правда, положение Перси в последнее время было настолько шатким, что приходилось держать себя в постоянном, жестком контроле, льстить начальству и безупречно угождать любым его капризам. Потерять настолько престижное место и хорошую зарплату — это гораздо хуже, чем лишиться значка старосты. Перси уже давно не школьник — он взрослый, самостоятельный человек, который обязан построить устойчивый фундамент для своей жизни.
Единственным начальником, с которым ему очень повезло, был Бартемиус Крауч-старший — этот человек действительно был уважаем многими, и имел силы и возможности добиться чего-то стоящего, хотя и не являлся Министром Магии.
Затем его место занял Корнелиус Фадж, являвший собой воплощение законной власти, к которой Перси испытывал благоговение. Но Фадж не был так идеален, как Крауч, — в его действиях не было той уверенности и решительности, с которыми Бартемиус подходил к любому делу. Фадж предпочитал закрывать глаза на то, что являлось главной причиной многих проблем. Перси иногда критиковал его, впрочем, не распространяя свое недовольно дальше собственных мыслей. Он ведь умный человек, а не безмозглый и бестактный болван, который надеется, что за нелестные слова в сторону Министра ему ничего не будет.
Потом Перси работал на Руфуса Скримджера. Тот искренне старался вернуть Министерство к прежнему порядку и защитить магическое население от опасности, которая была уже не пустым словом, а пугающей реальностью. Перси нередко вспоминал свою семью, иногда с тоской перебирая письма, полученные от матери, на которые он так и не решался ответить. Мама очень переживала, когда он ушел из дома, а вот все остальные члены семьи наверняка были рады от него избавиться.
Те самые брошюрки с инструкциями о том, как следует вести себя при встрече с опасными существами, работающими вместе с Пожирателями Смерти и Темным Лордом, были составлены не без помощи Перси. Однако никаких глобальных изменений в лучшую сторону не происходило: Скримджер не сидел, сложа руки, но и реального эффекта от его действий не было. Пожиратели Смерти продолжали разгуливать на свободе, Темный Лорд собирал союзников, а Министерство лишь пыталось внешне сохранить свой авторитет, создавая вокруг себя ауру деятельности и борьбы.
Перси видел это изнутри, будучи одним из приближенных к Министру людей, и, если признаться, понимал, к чему все идет — к полному разрушению единственного в его жизни маяка, свет которого и так начал потихоньку гаснуть.
Первого августа 1997 года Министерство окончательно прогнулось и сломалось. Смерть Руфуса Скримджера повела за собой череду событий, после которых его место занял Пиус Тикнесс.
Уизли до последнего закрывал глаза на происходящее в Министерстве Магии, словно срабатывал инстинкт самосохранения — Перси плыл по течению, как рыба, не выбивался из общего потока и в случае приближающейся опасности, как моллюск захлопывал створки своей раковины. В каких-то вопросах он был слеп и наивен — не видел скрытого презрения и отвращения, направленных в его сторону. Мадам Амбридж никогда не игнорировала его идеи и предложения, хотя, порой, смотрела на него так, будто он ничтожная букашка. Перси прощал ей эти взгляды, в конце концов, она уважаемый человек.
С мистером Тикнессом работать было еще сложнее, чем с Фаджем и Скримджером, однако Перси умудрялся держаться на плаву и сводить возникающие конфликты на нет, в какие-то моменты просто проглатывая свое возмущение или критику нововведений.
Теперь на месте Фонтана Магического Братства стоял монумент, гласивший всем своим видом и надписью — «Магия — сила».
Именно после того, как он увидел собственными глазами падающие на мраморный пол Атриума части разрушаемого фонтана, Перси остро почувствовал скользнувший по спине холодок. У него тогда ком в горле застрял, а в голове будто что-то щелкнуло.
Черный камень новой статуи был величественно холоден и безжизненен. Не было журчания воды и легких, освежающих брызг; не было сверкающих со дна фонтана кнатов, сиклей и галлеонов, которые непременно передавались потом больнице Святого Мунго — больше не было Фонтана.
Вместо него была более чем красноречивая статуя: волшебник и волшебница, восседающие на телах маглов.
С тех пор прошло всего несколько недель, но изменения были колоссальными: практически всю власть в свои руки взяла Амбридж, тактично, но, тем не менее, достаточно настойчиво манипулируя Тикнессом. Перси был зажат между ними и играл свою роль с каждым днем все хуже, и хуже. Его попытки поддерживать новый порядок, установленный в Министерстве, были не очень убедительными.
Перси был достаточно терпеливым, но присутствие и непосредственное участие в суде над маглорожденными было для него пыткой. Он искренне любил и поддерживал порядок, но такой — считал зверством. Безусловно, сказать об этом в лицо Амбридж и мгновенно стать жертвой дементоров не хотелось, поэтому Перси молчал.
Дементоры нынче спокойно разгуливали и в зале ожидания, и в коридоре. А Уизли всегда испытывал противное и тошнотворное напряжение, когда приходилось помогать Амбридж — у него начинало неприлично бурлить в животе от волнения, а ладони всегда были ледяными и мокрыми от пота.
Сегодня утром Перси столкнулся в лифте с Джулией Уокер. Он старался не смотреть на нее и даже не разговаривать, только едва-едва заметно кивнул головой в знак приветствия, но со стороны этот жест можно было легко принять за попытку привести в порядок чуть растрепавшуюся челку.
Джулия Уокер была хорошей волшебницей. Просто чудесной. Такой работник — на вес золота.
Джулия Уокер была подавлена, взволнованна и насторожена, хотя и старалась не показывать вида.
Она ему нравилась. Джулия напоминала Перси его первую любовь — Пенни — такая же бледненькая, хрупкая и светлая, чем-то напоминающая своим острым взглядом канареечку.
Но у Джулии не было родственников среди волшебников. Ни одного.
Послезавтра у нее слушание.
Перси не хотел видеть ее в зале суда.
Поэтому, когда он столкнулся в Атриуме с Виолой Ричмонд, он понял, каким образом попробует осуществить в реальность план, до сего момента казавшийся невыполнимым.
— Здравствуй, — он остановился, когда та ухватила его за рукав мантии. Он с трудом вспомнил, как ее зовут. В Хогвартсе было столько студентов…
Они стояли как раз неподалеку от громадной статуи, и Перси испытывал желание отойти в сторону, чтобы никто не мог услышать их разговор. Он коротко улыбнулся Виоле в ответ так, что только скупо дрогнули уголки губ, и произнес:
— Смотря насколько хорошо Вы будете вести себя, мисс Ричмонд.
Уизли сделал небольшую паузу и осторожно подхватил пальцами девушку за локоть, отводя в сторону и при этом продолжая:
— Но я точно знаю, что может Вам помочь достичь поставленной цели.
Перси имел привычку быть в курсе всего, что происходит в Министерстве: будь то новый закон или реформа, поступление на службу нового сотрудника или увольнение старого. Нет, это не сбор сплетен — это сбор крайне полезной информации, которой можно потом воспользоваться.
— Приходите сегодня к 18:30 к Кондитерской Шугарплама, насколько я знаю, она все еще работает. Я угощу Вас пирожными и кофе, — Уизли надеялся, что Ричмонд поймет, что вести разговор на предстоящую тему в стенах Министерства крайне опасно.
[pers]<a href="http://pool.rusff.me/viewtopic.php?id=1353#p161797">Перси Уизли</a>, 21 год[/pers][info]Выпускник Гриффиндора. Младший помощник министра магии.[/info]

Отредактировано Percy Weasley (17.04.19 16:33)